Что в интервью тебе моем?
Президент Казахстана поговорил с корреспондентом «Россия 24», а мы попытались ответь на вечный вопрос «Зачем?».
Если про преступление говорят, что в первую очередь нужно искать того, кому это выгодно, то в случае с любым интервью, на кого оно рассчитано. Это становится особенно важным, если в диалоге с журналистом находится глава другого государства, да еще и в преддверии дня голосования за кандидатов на этот пост. В первую очередь следует понимать, что каким бы важным для России партнером не был Казахстан, для массового зрителя телеканала «Россия 24», южный сосед по актуалитету такой же далекий, не интересный, как Колумбия или Венгрия. Думаю, что не открою Америку если скажу, что зритель этого шоу был в Казахстане. Четырехмиллионная русская диаспора, особенно на севере страны, не знакома с казахстанским медиапродуктом в принципе. Там не смотрят отечественное телевидение, отдавая предпочтение российским «тарелкам», и не интересуются казахстанскими новостями, да и локальный интернет им до лампы, так что единственный способ добиться внимания с их стороны, это зайти в поле, к которому приковано их внимание.
Соответственно,и дискуссия должна быть в понятном и привычном для них ключе и знакомойриторике. Скорее всего именно отсюда выбор интервьюера. Андрей Кондрашов, одиниз самых узнаваемых журналистов не только «Россия 24», но и всего ТВ, бывшийказахстанец, и символ надежды в случае репатриации, что все будет хорошо.Прекрасно понимает вопросы, волнующие русских, живущих в Казахстане, знаком сместным менталитетом и достаточно профессионален для того, чтобы понять, чтоего пригласили слушать и задавать нужные вопросы, а собственный бенефис это вдругом контексте.
Самыйглавный вывод, который был должен сделать слушатель – позиции русских вКазахстане останутся в рамках действующего статус-кво. Токаев единственный кандидатв действующей парадигме выборов, который способен сохранить преемственность вотношении между государствами, а значит обеспечить гарантии сохранностисобственности русским. Это было «продано» и через вопрос о великих соседях ивзаимоотношениях с президентам России. Да так, что вопрос: «Трудно ли бытьпрезидентом после единственного главы государства Назарбаева?», – вопрос, скоторого начал бы интервью, наверное, любой журналист, просто померк.
Русскийвопрос в Казахстане есть, даже если его старательно обходят все участникипрезидентской гонки. У некоторых об отношении можно судить исходя из программыи штаба. Например, Косанов задал вполне себе националистический вектор,знакомый по украинским реалиям – евро ориентированность и десоветизация. Посути, это означает разворот от России к западу во всех направлениях, адесоветизация для электората может означать лишь пересмотр отношения кнаследству, включая первоисточник. Более того, в окружении Косанова есть ярыенеонационалисты, которые открыто призывают к расправе над инакомыслящими, теми,кто не считает советское наследие нечто ужасным. Ставят они и вопросы поисключению русского языка из повседневного оборота.
Такчто в беседе с Кондрашовым, понимая это, Токаев проговорил самые важные длярусских вопросы. Язык, отношение к Великой отечественной войне и понятию «историческаяправда». Зашли оно в эту историю через юность героя, разговаривая о школьныхгодах и опыте Токаева в выпуске одноименнойстенгазеты. Что Токаев думает о Великой Отечественной войне и попытках исказитьее историю. Весьма эмоционально Токаев рассказал военную историю своей семьи,слегка углубившись в теперь уже для Казахстана больную тему голодомора, а такжеподелившись романтической историей полевого романа погибшего и похороненного вбратской могиле родного дяди. Такая близость к совместной истории не может неподкупать любого зрителя. Кстати, это была и самая эмоциональная частьинтервью, голос Токаева был живее и артистичнее, чем когда он говорил о другихвопросах, включая собственную предвыборную платформу.
Очевидно,что Токаев выглядит как дипломат, и с одной стороны, это его сильная сторона, ас другой – привычка непроницаемости делает его несколько бесцветным. Все жевнешнеполитическая служба, это защита интересов государства, где есть своиправила игры, где нет места личному, и никто не проговаривает истинных мотивов.Это прекрасно для переговоров, которые предстоят новому лидеру: выдерживатьмногочасовые беседы, не выдавая своих намерений и не «эмоционируя» по поводу ибез. Отличный навык, но для верховной власти эмоции прежде всего. За все сорокминут беседы, а она явно была намного дольше, он практически не сменил позы иоставался безучастным к задаваемым вопросам. Он – словно бронзовое изваяние,что отличает от его российского коллеги, который благодаря практике во внешней разведкетоже не плохо владеет своим телом и умеет не проговариваться им, но при этомможет быть и веселым, и агрессивным, и искрометным.
Самымпровокационным стал вопрос о драке. Именно он показал сущность главыгосударства. Бить первым, если стычка неизбежна, предлагал выросший вленинградских дворах Путин. Токаев совсем из другого теста. Он не агрессивен. «Битьпервым, наверное, это правильно. Но, мне кажется, нужно уметь договариваться,нужно обходить конфликты, которые в принципе не являются фатальными. Мы говоримо юношеских годах или о политике сейчас? В политике нужно договариваться,искать точки соприкосновения, потому что мир становится взаимозависимым, и оночень изменчив». Что в принципе не характерно для современных политиков изстран с ресурсными демократиями. Возможно, что он силен долгосрочнымистратегиями, но в политики все решают мгновения, в которых нельзя растеряться.
Токаевв принципе много говорит о Назарбаеве, и здесь он от правила не отошел. Он сэтого начал, отвечая на вопрос: «Трудно ли быть президентом после…», – и постоянновозвращался к этой теме. Даже «откровенность», что есть возможностьсоветоваться с первым президентом и что он не стесняется этого делать, былалишь частью большого монолога, который шел и вне данного интервью. В транзитевласти по-казахски, выбор из нескольких кандидатов выпал именно него, и этобыло подчеркнуто особо. Лидер жил, лидер жив, лидер будет жить. Преемственностькурса, ожидаемая поддержка и сохраняющаяся система сдержек и противовесов средиэлит.
Конечно,было много стандартного официоза и подготовленных фраз, и иногда создавалось впечатление,что беседа продолжается ради беседы и собеседникам в принципе не интересно другс другом, а журналист лишь следует за подготовленной мыслью с заранеенаписанными вопросами. Речь же Токаева слишком вылизана, чересчур грамотная,без междометий и «мусорных» слов, словно у преподавателя русской словесности.Кстати, умение видеть судьбы «маленьких людей» — врачей, учителей, их проблемы,желание их поощрять и его нахождение в соцсетях, лишь усиливают это впечатление.
Такимобразом, интервью создает главное – ощущение смены парадигмы государственногоуправления при сохранении базовых принципов и догм. Нурсултан Назарбаев был первыйи последний президент из простого народа. Его воспитала улица и жизнь сделаласильным и проактивным. Он первый начинал драку, когда чувствовал опасность, онпредпочитал силу договороспособности, он строил вертикаль. Модель Токаева —диалог. Вопрос только в том, умеют ли его оппоненты разговаривать. Тех, кто могбы составить внятную оппозицию для стратегического баланса, уже нет, осталисьтолько те, кто в любом событии используют истерику как аргумент.